| |
(В доме Соррини. На столе бумаги и книги и песочные часы.)
Алварец (входит)
Сегодня, может быть, увижу я
Мою красавицу. Мою! — зачем же нет?
Она моя, так верно, как я плут.
Когда я сам с собою, то никак
Себя я не щажу. Зачем? Я плут.
Я это знаю сам, зачем скрываться
Перед собой? Я плут, но умный плут.
Да, впрочем, я не вижу тут худого;
Я сотворен, чтоб жить и наслаждаться.
И всеми средствами я должен достигать
Предположенной цели. Я достиг —
И умный человек. Не удалось — глупец!
Так судят люди, большей частью.
Великий инквизитор обещал
У нашего отца святого выпросить30
Мне шапку кардинала, если я
Явлюсь ее достойным — то есть
Обманывать и лицемерить научусь!
О! это важная наука в мире!
Наука женщин! с нею прямо в папы;
И этому есть доказательства у нас.
(Молчание.)
В кровавый путь отправлен уж Фернандо...
Один лишь Алварец... да этот плох!
О! бедная Эмилия; давно ли
Сказала ты, что старику смешно
Любить и невозможно?.. но сегодня
Ты мысли переменишь...
(Садится.)
Говорят,
Что женщины должны быть неприступны
Для нашего сословья; что закон велит...
Ужель закон в сей толстой книге
Сильней закона вечного природы?
Безумец тот, кто думал удержать
Ничтожным правилом, постановленьем
Движение природы человека;
Он этим увеличил грех — и только,
Дал лишний совести укор и между тем
Желание усилил запрещеньем!
Пострижен был насильно я в монахи;
Почти насильно (в пылкой юности
Не можем понимать мы важной пользы);
Пускай, пускай они за всё ответят,
Что сделал я; пускай в аду горят
Они... но что такое ад и рай,
Когда металл, в земле отрытый, может
Спасти от первого, купить другой?
Не для толпы ль доверчивой, слепой
Сочинена такая сказка? — я уверен,
Что проповедники об рае и об аде
Не верят ни в награды рая,
Ни в тяжкие мученья преисподней.
Да, впрочем, добрый смысл велит не верить,
Что души будет вечный жечь огонь;
Что черти за ноги повесят тех,
Которые ни рук, ни ног иметь не будут.
(Берет книгу, перо и бумагу.)
Займусь!
(Кладет.)
Нет, что-то я не в духе!
Кто бы поверил, что в мои лета
Хорошенькой девчонки ожиданье
Могло смущать, тревожить, беспокоить?
Я всё не понимаю, для чего
Мне не годится женщину любить,
Как будто бы монах не человек?
(Смотрит на часы.)
Часы бегут — и с ними время; вечность,
Коль есть она, всё ближе к нам, и жизнь,
Как дерево, от путника уходит.
Я жил! Зачем я жил? — ужели нужен
Я богу, чтоб пренебрегать его закон?
Ужели без меня другой бы не нашелся?..
Я жил, чтоб наслаждаться, наслаждался,
Чтоб умереть... умру... а после смерти?
Исчезну! — как же?.. да, совсем исчезну...
Но если есть другая жизнь?.. нет! нет!
О наслажденье! я твой раб, твой господин!..
(Звонит.) (Слуга входит.)
Не позабудь, что я тебе сказал.
Когда подъедут близко удальцы
Мои, то киньтесь вы с оружием толпой
И, будто бы освободивши силой,
Ее сюда скорее приведите...
Да чур не забывать, что вы без языков,
А то... меня ты знаешь коротко!
Возьми ж себе заранее награду
(дает кошелек)
И раздели другим... ступай же.
(Слуга берет кошелек и целует руку.)
Слуга
Всё исполню.
(Соррини подходит к окну.)
|
|
Соррини
Да, кажется, я вижу пыль, ужели
Они спроворили всё дело? Донна
Мария лакома на жемчуг,
Как видно; впрочем, ей мешала
Моя красавица, как лишнее бревно
В строенье дома; сам его не дашь,
А как попросят, так легко расстаться!
(Глядит в окно.)
Они! так точно!.. ближе подъезжают;
Вот и мои спасители бегут... сраженье!
Железо о железо бьется и стучит
Безвредно... искры сыплются кругом.
Так в споре двух глупцов хоть много шуму,
Да толку нет... как кровь моя кипит
В полузасохшем сердце!.. ну,
(смотрит)
схватили
Эмилию и тащат... торжество!
Victoria!..* теперь я говорю
Отважно: veni, vici31 ** — потому
Что я еще девицу не видал!..
(Отходит от окна.) (Слуга входит.)
В лице твоем победу я читаю:
Веди сюда...
(Слуга ушел.)
Victoria, Соррини!
(Потирает руками.)
Поплачет Алварец, поплачет, покричит,
Порвет седые волосы... и не узнает,
Где дочь его... ха! ха! ха! ха! победа!..
(Вводят Эмилию; Соррини дает знак; люди уходят.)
Эмилия
Где мой спаситель!.. ах! отец Соррини,
Не вам ли я обязана спасеньем?
Вознагради вас боже так, как я
Желала бы!.. о мой спаситель!
Соррини
Я христианский долг исполнил только.
(Идет и запирает дверь.)
Эмилия
О, возвратите поскорей меня
Родительскому дому... мой отец
В отчаянии будет, если он
Узнает про ужасный этот случай!
Со мной гуляла мачеха моя
В саду, и вдруг злодеи ухватили
Меня, связали, повлекли с собою.
Окончите благодеянье ваше!..
Велите отвести меня домой
Как можно поскорей... что мой отец
Подумает, что скажет он?..
(Плачет.)
Соррини
Эмилия! ты вся дрожишь. Как можно
Теперь тебе домой отправиться. Теперь?..
Ты так слаба... нет, отдохни подоле здесь,
Побудь подоле у меня... зачем лишать
Меня такого счастья...
Эмилия
Ради бога!
Я не могу остаться здесь у вас!
Я не должна.
Соррини
Зачем же ты не можешь,
Мой ангел! Кто тебе мешает
День, два и три здесь отдохнуть?
Эмилия
День, два и три!..
Соррини
Чему дивиться тут?
Эмилия
Я вас не понимаю?
Соррини
День, два, три
И более останешься ты здесь,
И ежели понравится тебе,
То можешь ты остаться вечно... то есть
(в сторону)
Пока ланиты не поблекнут и глаза
Не потеряют пламень свой волшебный.
Эмилия
Отец Соррини!
Соррини
Да, я не шучу;
Ты там была рабой — здесь будешь ты царицей;
Мой дом и всё, что в нем, твое,
А ты моя.
Эмилия
Какое право?
|
[1]