Михаил Юрьевич Лермонтов
 VelChel.ru
Биография
Хронология
Герб рода Лермонтовых
Семья
Галерея
Лермонтов - художник
Стихотворения, 1828—1831
Стихотворения, 1832—1836
Стихотворения, 1837—1841
Стихотворения по алфавиту
Хронология поэзии
Поэмы
Герой нашего времени
Драмы
Проза
Очерки
В.Г.Белинский, очерки
Статьи об авторе
  А.С. Долинин. Лермонтов
  Максимов Д.Е. Поэзия Лермонтова
… Глава 1
  … Глава 2
  … Глава 3
  … Глава 4
  … Глава 5
  … Примечания
Письма
Летопись жизни
Ссылки
 
Михаил Юрьевич Лермонтов

Статьи об авторе » Максимов Д.Е. Поэзия Лермонтова

Борьба передового человека 30-х годов с косными формами действительности не могла привести к победе. Отсутствие социальной почвы, на которую он мог бы опереться, его сомнение в плодотворности своих усилий ставили его в трагическое положение и формировали его трагическое отношение к миру. Мировоззрение Лермонтова, склонного к скепсису и трезвости и еще не созревшего до веры в исторический прогресс, в своей основе всегда оставалось трагическим. Знаменитая формула Белинского, относящаяся к стихам Лермонтова, характеризует их следующим образом: «...в них... нет надежды, они поражают душу читателя безотрадностию, безверием в жизнь и чувства человеческие, при жажде жизни и избытке чувства... Нигде нет пушкинского разгула на пиру жизни...»8

Эти особенности Лермонтова в обстановке николаевской монархии легко могли бы привести к отказу от борьбы. Именно к таким позициям пришел один из крупнейших русских поэтов того времени — Е. А. Баратынский. Не принимая наступившего «железного века» и скорбя о легендарной гармонии далекого прошлого, Баратынский в своей книге «Сумерки» (1842) и в примыкающих к ней стихотворениях застыл в трагически-пассивной позе и отказался от поисков радикального выхода. Трагическая позиция Лермонтова, в отличие от Баратынского, была позицией борьбы. Лермонтов не верил в близкую победу и не ставил о ней вопроса, но и не складывал оружия.

Аналитически обнажая противоречивые и болезненные стороны души современного человека и отчасти те общие условия, с которыми они были связаны, выдвигая вопросы, волновавшие современников, и ища путей к разрешению этих вопросов, противопоставляя недостойной действительности свои высокие требования, Лермонтов осуществлял героическую миссию поэта-борца. И чем больший трагизм вносил Лермонтов в свои оценки и приговоры, тем сильнее они будили общественное сознание, заражая его беспокойством и заставляя сомневаться в том, что поверхностному наблюдателю казалось не подлежащим сомнению. В одном из писем 40-х годов Н. П. Огарев, характеризуя состояние современной мысли, утверждал, что в ее трагическом скептицизме заключается «действительное движение и безбоязненность скорби».9 Носителем именно такой мужественной, безбоязненной скорби, которая освещала неблагополучие окружающего и двигала вперед, и был Лермонтов.

Ценность и значение того или другого мировоззрения, в том числе трагического или оптимистического по своей окраске, нельзя рассматривать как неизменную величину, равную себе на всем протяжении исторического времени. Ценность мировоззрения в конечном счете измеряется его отношением к освободительному движению в широком смысле, работающему в каждый исторический момент над разрешением своих объективных задач. В эпоху Лермонтова в систему консервативной идеологии естественно входило оптимистическое положение о том, что «все прекрасно в божьем мире» (из стихотворения И. П. Клюшникова «Жизнь»). Это утверждение, подкрепляемое ортодоксальной религией, вело к оправданию того уклада жизни, который не заслуживал никакого оправдания. Такой оптимизм порождал апатию и застой. Легко объяснить раздражение, вызванное в реакционной критике неприятие этого апатического оптимизма Лермонтовым, связанное со всем складом его трагического миропонимания. Этим критикам правильно представлялось, что трагичность, разочарованность Лермонтова, в сущности, являются одной из форм его протеста. Лермонтов мог бы повторить слова Чаадаева в «Апологии сумасшедшего» (1837): «Я не научился любить свою родину с закрытыми глазами, с преклоненной головой, с запертыми устами. Я нахожу, что человек может быть полезен своей стране только в том случае, если ясно видит ее; я думаю, что время слепых влюбленностей прошло, что теперь мы прежде всего обязаны родине истиной. Я люблю мое отечество, как Петр Великий научил меня любить его. Мне чужд, признаюсь, этот блаженный патриотизм лени, который приспособляется все видеть в розовом свете... Я полагаю, что мы пришли после других для того, чтобы делать лучше их, чтобы не впадать в их ошибки, в их заблуждения и суеверия...»10. Лермонтов понимал людей и эпоху, в которой ему приходилось жить, глубже, чем его современники, и его скорбь была результатом этого понимания.

Облик Лермонтова-поэта отражал основные свойства личности живого Лермонтова. Здесь проявлялся закон поэтического отбора, приводящий к выделению важного и отсеиванию второстепенного. Так, из произведений Лермонтова очень немногое можно узнать о Лермонтове-студенте или о его жизни в домашнем кругу. «Гусарская стать» Лермонтова, без которой было бы невозможно представить его биографически, образ Лермонтова — проказника и неугомонного выдумщика, всегда готового на шалость, коновода в различных затеях, любителя карточной игры и цыган, поющего песни «во все горло и до потери дыхания», умеющего хохотать, веселиться и веселить собеседников, воспринимается как бы на периферии его поэзии, неполно, в немногочисленных стихотворениях «на случай». Дружеские связи поэта зрелого периода также были отражены в его творчестве довольно слабо, а деятельное участие в журнале «Отечественные записки» нашло отзвук лишь в одном его стихотворении — «Журналист, Читатель и Писатель».

И вместе с тем думы Лермонтова, его судьба, решающие события его жизни органически вошли в его поэзию. Даже внешний его образ современники воспринимали в единстве с его внутренним миром, не отделяя «поэзию» от человека. «В наружности Лермонтова, — вспоминал И. С. Тургенев, — было что-то зловещее и трагическое; какой-то сумрачной и недоброй силой, задумчивой презрительностью и страстью веяло от его смуглого лица, от его больших и неподвижно-темных глаз. Их тяжелый взор странно не согласовался с выражением почти детски-нежных и выдававшихся губ».11

Таковы общие основные черты, характеризующие творческую личность Лермонтова на всем протяжении ее развития. Но личность автора или его героев не может быть отражена в поэзии в полном отрыве от той действительности, с которой она соотносится. Отражение тех или других сфер действительности, отличающихся по своему реальному содержанию и структуре и увиденных под определенным углом зрения, соответствует родовым формам поэзии или жанрам в широком смысле слова. Для понимания Лермонтова соотношение этих форм имеет первостепенное значение.

Страница :    << 1 2 [3] > >
Алфавитный указатель: А   Б   В   Г   Д   Е   Ж   З   И   К   Л   М   Н   О   П   Р   С   Т   У   Ф   Х   Ц   Ч   Ш   Щ   Э   Ю   Я   #   

 
 
    Copyright © 2024 Великие Люди  -  Михаил Юрьевич Лермонтов